Когда некуда податься...
Наш корреспондент побывал в приюте для бездомных, который организовали волонтёры благотворительной общественной организации «Рассвет»
Обосновался этот приют в части дома в Ленинском районе Воронежа. По словам участника организации «Рассвет» Виктора Кочнева, дом - это частная собственность, в котором разрешили временно пожить, но вот уже три года, как живут.
Из не пригодного для жилья помещения находящиеся здесь бездомные люди сделали своими руками всё, что нужно для нормальной жизни: восстановили прогнившие пол и потолок, подключили электричество, подвели канализацию. Из глобальных проблем в хозяйстве осталась только протекающая крыша.
Зайдя в дом, сначала попадаешь в небольшую прихожую, из которой две двери ведут в туалет и ванную комнату. Санузел оборудован водонагревательным котлом. Ванную отделали как могли: жильцам отдали в магазине бракованную плитку и ею выложили стены. К работе подошли с фантазией – отбитые края замостили кусочками другой плитки, получилось не хуже, чем на картинках в каталогах.
На кухне чья-то фантазия воплотилась в яркие красно-оранжевые стены.
- Не было возможности обои приобрести, - сетует Виктор. – Вот они и раскрасили краской, которая нашлась.
Тут же – стол, вокруг него – скамейки. Над столом висит замысловато сделанная доска объявлений. Обогреваются в этом доме пока ещё дровами - в углу находится обыкновенная печь. Но зато здесь по-домашнему тепло и уютно.
На другой стороне кухонного помещения – шкафчики, полки, газовая плита (газ к ней привозят в баллонах). Есть старенький телевизор.
В двух жилых комнатах - по две самодельные двухъярусные кровати и одна обычная, односпальная. «Мало у нас места. Зимой, в холода, много бездомных приходят, а тут даже на полу негде лечь», - разводит руками Кочнев.
Потолки и всё, что находится в жилище - из дешёвого материала, но сделано добротно, на совесть, с желанием и руками тех, кто здесь обитает.
Но разве главное в том, какая тут мебель, отопление или потолок? В центре всего этого находятся люди. Самые обычные. Смотрят они на нас по-разному: один с любопытством, другой с какой-то надеждой, третий – настороженно и с недоверием…
- Я вышел из места заключения, - рассказывает Олег Карпов. – Закончилась справка, теперь нужно восстановить паспорт. А для того, чтобы это сделать, я должен быть где-то прописан. У меня есть дача, на которую хотел прописаться, но для этого, опять же, нужны паспорт и военный билет. Куда ни ходил - везде разводят руками и говорят, что ничем не могут помочь. Руки есть, голова есть, паспорта нет – и всё, некуда деваться. И уже шестой год всё это продолжается. За это время я похоронил много своих ровесников. Я ещё как-то выживаю. А многие «сдают» гораздо быстрее.
- А мы с отцом продали двухкомнатную квартиру, - рассказывает свою историю Игорь Арсёнов. – Купили жильё в ста километрах отсюда. Отец поехал туда, прихватив с собой документы и на новый дом, и мои – и пропал. А я на тот момент ещё не успел получить прописку. И вот уже три года мне негде жить.
Свою невеселую историю поведал и Сергей Запорожец:
- Я приехал из Анапы, работал на предпринимателя. Всё, что он мне обещал, оказалось пустыми словами: он не только зарплату не заплатил, но и исчез. А вместе с ним и мои документы, которые я у него оставил на сохранение, чтобы не украли. Нашёл одну работу, другую, но без паспорта жить все равно пришлось на улице.
- Мы стараемся сделать так, чтобы Сергей сейчас поехал домой, - поясняет Виктор Кочнев. – На Украине у него живёт мама, он уже написал ей письмо, планирует к ней добираться. У парня появилась надежда. И вообще, наши опекаемые - обыкновенные люди, которые в силу каких-то обстоятельств оказались «на обочине жизни». Многие из них часто опускают руки и не верят, что тот же паспорт можно восстановить. Среди таких людей попадаются отличные мастера: отделочники, плиточники, электрики. Им бы работу найти, но без прописки и документов, практически, никуда не берут.
- Даже на рынке грузчиком не устроишься, потому что не доверяют товар, – разводит руками Олег Карпов. – И считаться с тобой никто не хочет, если документов нет. Меня попросили сделать электрику в одном павильоне. За четыре дня работы заплатили всего двести рублей. Это при том, что подсобнику платят семьсот.
Попасть в этот маленький приют может каждый нуждающийся в помощи, но не все здесь смогут задержаться.
- Прежде чем поместить сюда человека, мы делаем ему флюорографию. Если нужно, определяем в лечебное учреждение, – продолжает Виктор Кочнев. – Нам хорошо знакомы и такие заболевания, как педикулёз и чесотка. В аптеках идут навстречу и делают скидки на лекарственные средства. Обработка, однозначно, нужна. Да и ребята наши сами следят за этим.
У нас не приветствуются ни табакокурение, ни распитие спиртных напитков. Курят они только на улице, а с любителями спиртного расстаемся сразу. Показываем, что со спиртным мы мириться не будем, хотя против человека ничего не имеем и готовы оказывать помощь дальше, если он откажется от пагубной привычки.
Стараемся по максимуму задействовать наших ребят, находим им работу. Вот сейчас, к примеру, они наводят порядок на двух участках, за один платят 1200 рублей, за другой – 5300. Еще они подрабатывают на кладбище. Но сегодня дождь, и из-за непогоды сидят дома. Восстанавливать документы, конечно, тоже стараемся помочь. В этом плане проще с местными жителями, потому что остальным приходится долго ждать ответы на запросы в паспортные столы. Сложно обстоит дело и с получением медицинского полиса. Чтобы его выдали, мы пишем письмо в комплексный центр соцобслуживания населения Ленинского района. Его работники должны написать ходатайство в территориальный Фонд обязательного медицинского страхования для идентификации личности. Но этот механизм, практически, не работает. Мы даже похоронить нормально людей без полиса не можем.
- Я вчера как раз получил полис, - вступает в разговор Сергей Запорожец. - Так за один день и к стоматологу съездил, и дерматологу показался.
По подсчётам общественников, в Воронеже сейчас проживают около 240 бездомных людей. Из них вернуться к нормальной жизни хотят около сорока. Только вот общество вовсе не стремится их принимать. Иначе как расценивать то, что заниматься людьми без определенного места жительства, которые нуждаются в реальной помощи, не хочет никто, кроме сердобольных граждан?
В Воронеже нет муниципальной организации, которая могла бы взять на себя ответственность за таких людей. В Департаменте труда и соцзащиты, куда обращались участники общества «Рассвет», пожали плечами и припомнили, что, по слухам, лет десять назад существовала столовая для лиц без определенного места жительства, но что с ней стало потом – никто не знает, поскольку штат департамента полностью поменялся.
Но как быть тем людям, которые хотят, чтобы общество приняло их снова? Полагаться только на энтузиазм и неравнодушие добровольцев из «Рассвета»?
Евгения Дворникова
http://www.communa.ru/news/detail.php?ID=67252
05.01.2013